В глухой деревушке
В забытом богом и людьми медвежьем углу учительствует несчастный Тяпушкин. Живет он в холодной, щелистой избушке, которую топит сырыми угарными дровами. Спит на самодельной кровати, укрывшись рваным тулупом. Постельного белья у него нет. А вот блохи – пожалуйста!
Вчера он был в городе и убедился, что жизнь образованного общества насквозь фальшива и лицемерна. Это совсем умертвило его измученную душу. Лишь на перроне она ожила, столкнувшись с живой жизнью- огромную толпу новобранцев быстро, не дав попрощаться, затолкали в вагоны. Все кричали и плакали. Молодых мужчин оторвали грубо и бесцеремонно от их привычной родной жизни. Все кончилось. Все разошлись залечивать раны. И вот это столкновение городского притворства и реальной боли резануло сердце Тяпушкина.
Так начинает свой рассказ Успенский. «Выпрямила» (краткое содержаниерассказа будет состоять в рассуждении о смысле существования) — в фокусе нашего внимания. В своей холодной нетопленой избушке Тяпушкин еще сильнее ощутил и чужие, и собственные беды и горести. Затопив печку, он, наконец, заснул с острым ощущением непреходящего несчастья. Даже сквозь сон он чувствовал его. Вдруг во сне вспыхнуло что-то хорошее и радостное. Подсознание Тяпушкина непрерывно работает, как показывает Успенский («Выпрямила»). Краткое содержаниерассказа позволяет надеяться на счастье. Глаза Тяпушкина открылись, пошли воспоминания.
Выпрямила
Глеб Иванович Успенский
ЗАГРАНИЧНЫЙ
ДНЕВНИК ПРОВИНЦИАЛА
I
Уличная сцена. — Я возроптал на современность, — Сигары. — Коечто из газет: силы клерикалов; отправка рабочих в Филадельфию. — Студенческий конгресс. — Письма I. Мерже. — Г. Гамбетта. — Вообще довольно скверно, Письмо Ж. Занд к Луи Улъбаху.
…Проходил я как-то на днях мимо одной из мэрий и от нечего делать остановился вместе с толпой других зевак посмотреть на свадьбу. Крыльцо мэрии было наполнено расфранченными мужчинами и дамами, с минуты на минуту ожидавшими приезда жениха и невесты. Угрюмое, казарменное здание и фигуры городовых на углу и на крыльце как-то странно смотрели на эту расфранченную, сияющую предстоящим праздником публику; эти цветы на голове и букеты в руках как-то вовсе не шли к пыльной чиновничьей мурье, с темными коридорами, запыленным, грязным полом и запахом махорки капораля. Я десятки раз видал и прежде эту уличную сцену, но обыкновенно бывало както так: посмотришь и пойдешь; на этот же раз контраст между веселым смыслом сцены и жестким впечатлением чиновничьей мурьи как-то очень сильно и неприятно подействовал на меня. А когда к толпе расфранченной родни, стоявшей на крыльце мэрии, подкатила новенькая, с иголочки каретка; когда из нее вышли жених и невеста, оба молодые, красивые, веселые; когда вся эта праздничная толпа, мешаясь с помшейскими и мешая запах цветов и духов с запахом махорки, направилась в глубину мрачной мурьи, — так мне стало скверно, тоскливо, что я, сам уж не знаю как, возроптал на цивилизацию, возроптал на то, что она, поглотив такую массу умов, жизней, пролив такую гибель крови, не только не осуществила так называемых «золотых грез», что уж! — но даже удобств человечеству не дала никаких, если не считать за большое одолжение, что через семь тысяч лет по создании мира, наконец, ухитрилась провести в кухню к человечеству воду и на всем земном шаре вымостила асфальтом только парижские бульвары… Даже деликатного обращения с человечеством не выработала эта удивительная история удивительной цивилизации… Вот перед вами Ромео и Юлия, — положим, что жених и невеста, которых я видел в мэрии, точно любят друг друга так, как любили друг друга Ромео и Юлия; предположим, кроме этого, что читателю известны также в совершенстве те веронские ночи, которые проводили эти влюбленные, — поглядите теперь, что делает с ними эта цивилизация: после веронских ночей она, заприметив их страстную любовь, тащит их, с цветами в руках, в квартал, в часть!.. Ну, есть ли тут хоть капля приличия, деликатности? Какое же сравнение с этим плодом борьбы за благо человечества простой, милый, невинный «ракитовый куст» — свадебка вокруг ракитова куста?.. Где лучше впечатление: там, у куста, или тут, во французской, республиканской кутузке?.. Неужели из всей суммы этих боровшихся за счастие человечества умов и народов не могло выйти самого простого соображения, — что если ракитовый куст неудовлетворителен, то его надо заменить не кварталом, не кутузкой, а чем-нибудь поудобнее каким-нибудь веселым храмом, а если уж храма много, то хоть сараем, что ли, просторным и чистым, хоть таким сараем, в каком здесь, в Париже, помещаются выставки экипажей и распродажи зонтиков… Нет! тащить в кутузку, в фартал… удивительно как деликатно и остроумно!..
Париж
Его приставили наблюдать, приглядывать за детьми и отвечать на их вопросы, на которые сами родители не могли найти достойного ответа. Но совершенно случайно Тяпушкин один забрел в Лувр. Глеб Успенский показывает его полную дремучесть и отупение от увиденных экспонатов.
Тяпушкин устал, шумело в голове, и ровным счетом ему ни до чего не было дела. И вдруг радость хлынула в душу – он увидел Венеру Милосскую. Он был как сдувшийся воздушный шарик, как смятая перчатка.
И вдруг, как и отчего, Тяпушкин не понимал, он воспрянул, ожил, выпрямил спину, расправил плечи и застыл, глядя на извечную гармонию, которой было полно все существо Венеры. Глеб Успенский рассказывает о чудесном мгновенном преображения унылого существа в Человека. Не раз и не два приходил потом Тяпушкин в Лувр, чтобы понять, что именно с ним происходит. Почему так наполняется он спокойствием и свежестью? Но таинство так и осталось непостижимым. Только сам он на время стал другим человеком, умеющим в большом и малом видеть красоту, сострадать и быть милосердным. Об этом повествует рассказ «Выпрямила».
Образы
Герою припомнился жаркий сенокос. Ладная деревенская баба ворошит сено. Как гармонична она была! Она слилась и с солнцем, и с ветерком, который ей помогал ворошить, и с сеном, и с простором поля и неба. А вот уже другой, строгий образ молодой, печальной, замкнутой в себе девушки. Но ее горе не только собственное, а словно собрало печаль мира, и в нем тоже разлита гармония. Её можно найти во всем, если пристально вглядеться, уверяет Успенский («Выпрямила»). Краткое содержание рассказывает о высшей гармонии, которую древние умели и увидеть, и воплотить. А что может быть выше и гармоничнее Венеры Милосской, которую Тяпушкин видел двенадцать лет назад в Лувре?
В глухой деревушке
В забытом богом и людьми медвежьем углу учительствует несчастный Тяпушкин. Живет он в холодной, щелистой избушке, которую топит сырыми угарными дровами. Спит на самодельной кровати, укрывшись рваным тулупом. Постельного белья у него нет. А вот блохи – пожалуйста!
Вчера он был в городе и убедился, что жизнь образованного общества насквозь фальшива и лицемерна. Это совсем умертвило его измученную душу. Лишь на перроне она ожила, столкнувшись с живой жизнью; огромную толпу новобранцев быстро, не дав попрощаться, затолкали в вагоны. Все кричали и плакали. Молодых мужчин оторвали грубо и бесцеремонно от их привычной родной жизни. Все кончилось. Все разошлись залечивать раны. И вот это столкновение городского притворства и реальной боли резануло сердце Тяпушкина.
Так начинает свой рассказ Успенский. «Выпрямила» (краткое содержание рассказа будет состоять в рассуждении о смысле существования) — в фокусе нашего внимания. В своей холодной нетопленой избушке Тяпушкин еще сильнее ощутил и чужие, и собственные беды и горести. Затопив печку, он, наконец, заснул с острым ощущением непреходящего несчастья. Даже сквозь сон он чувствовал его. Вдруг во сне вспыхнуло что-то хорошее и радостное. Подсознание Тяпушкина непрерывно работает, как показывает Успенский («Выпрямила»). Краткое содержание рассказа позволяет надеяться на счастье. Глаза Тяпушкина открылись, пошли воспоминания.
Полемика с Фетом
Афанасий Фет с восторгом истинного поэта видит эту скульптуру. Она вдохновила его на проникновенные строки. Его эмоции очень ярки и не идут ни в какое сравнение с холодными рассудочными рассуждениями о том, что есть человек. Фет просто преклоняется перед красотой, созданной неизвестным мастером. Его переполняет чистый восторг перед совершенной гармонией, воплощенной в мраморе. Он тонко фиксирует минутное настроение и внушает читателю настроение от увиденного. Рассудочность — не его стихия.
Успенскому важно совсем другое — то, как произведение искусства преображает человека. До каких высот духа оно его поднимает
Персонаж Успенского в обрывках вспоминает стихотворение Фета, но не соглашается с ним. Он находит в Венере андрогинность, если говорить в современных терминах. То есть каждый человек, и мужчина, и женщина, увидит в ней свое, близкое, нравственное, возвышенное.
Таков рассказ «Выпрямила». Анализ говорит, что эти два различных суждения дополняют друг друга, хотя между ними идет полемика.
Полемика с Фетом
Афанасий Фет с восторгом истинного поэта видит эту скульптуру. Она вдохновила его на проникновенные строки. Его эмоции очень ярки и не идут ни в какое сравнение с холодными рассудочными рассуждениями о том, что есть человек. Фет просто преклоняется перед красотой, созданной неизвестным мастером. Его переполняет чистый восторг перед совершенной гармонией, воплощенной в мраморе. Он тонко фиксирует минутное настроение и внушает читателю настроение от увиденного. Рассудочность — не его стихия.
Успенскому важно совсем другое — то, как произведение искусства преображает человека. До каких высот духа оно его поднимает
Персонаж Успенского в обрывках вспоминает стихотворение Фета, но не соглашается с ним. Он находит в Венере андрогинность, если говорить в современных терминах. То есть каждый человек, и мужчина, и женщина, увидит в ней свое, близкое, нравственное, возвышенное.
Таков рассказ «Выпрямила». Анализ говорит, что эти два различных суждения дополняют друг друга, хотя между ними идет полемика.
Париж
Его приставили наблюдать, приглядывать за детьми и отвечать на их вопросы, на которые сами родители не могли найти достойного ответа. Но совершенно случайно Тяпушкин один забрел в Лувр. Глеб Успенский показывает его полную дремучесть и отупение от увиденных экспонатов.
Тяпушкин устал, шумело в голове, и ровным счетом ему ни до чего не было дела. И вдруг радость хлынула в душу – он увидел Венеру Милосскую. Он был как сдувшийся воздушный шарик, как смятая перчатка.
И вдруг, как и отчего, Тяпушкин не понимал, он воспрянул, ожил, выпрямил спину, расправил плечи и застыл, глядя на извечную гармонию, которой было полно все существо Венеры. Глеб Успенский рассказывает о чудесном мгновенном преображения унылого существа в Человека. Не раз и не два приходил потом Тяпушкин в Лувр, чтобы понять, что именно с ним происходит. Почему так наполняется он спокойствием и свежестью? Но таинство так и осталось непостижимым. Только сам он на время стал другим человеком, умеющим в большом и малом видеть красоту, сострадать и быть милосердным. Об этом повествует рассказ «Выпрямила».
Пример сочинения №2 ЕГЭ
Как влияет настоящее искусство на человека? Над этим вопросом задумывается Г. И. Успенский
Автор обращает внимание на внутреннее состояние рассказчика: «Что-то… дунуло в глубину моего… искалеченного существа… наполнило грудь… свежестью». Главного героя поразила красота Венеры Милосской, которую он увидел в Лувре, «с ним случилась большая радость»
Его затронула античная скульптура до глубины души, пробудила в нём светлые чувства.
В качестве примера Г.И. Успенский рассматривает перемены в мышлении рассказчика: после увиденной статуи Венеры Милосской он ощутил сильное желание быть нравственным человеком. Главный герой «с этого дня почувствовал… необходимость… безукоризненного поведения». Он стал мыслить как высокоморальный человек из-за впечатления, произведённого на него скульптурой.
Оба примера дополняют друг друга: в первом показаны метаморфозы ментального состояния рассказчика, а во втором — изменения его мыслей и принципов.
Автор считает, что настоящее искусство оказывает огромное воздействие на человека. Оно затрагивает все струны его души, вдохновляет, мотивирует и искренне восхищает своей красотой.
Я согласна с позицией автора. Истинные шедевры пробуждают в людях чувство прекрасного. Яшка-Турок из рассказа И. С Тургенева «Певцы» в кабаке своим пением довёл своих слушателей до слёз. Всех тронуло его душевное исполнение.
В заключение хочется сказать, что настоящее искусство влияет на эмоции и мысли человека.
Париж
Его приставили наблюдать, приглядывать за детьми и отвечать на их вопросы, на которые сами родители не могли найти достойного ответа. Но совершенно случайно Тяпушкин один забрел в Лувр. Глеб Успенский показывает его полную дремучесть и отупение от увиденных экспонатов.
Тяпушкин устал, шумело в голове, и ровным счетом ему ни до чего не было дела. И вдруг радость хлынула в душу – он увидел Венеру Милосскую. Он был как сдувшийся воздушный шарик, как смятая перчатка.
И вдруг, как и отчего, Тяпушкин не понимал, он воспрянул, ожил, выпрямил спину, расправил плечи и застыл, глядя на извечную гармонию, которой было полно все существо Венеры. Глеб Успенский рассказывает о чудесном мгновенном преображения унылого существа в Человека. Не раз и не два приходил потом Тяпушкин в Лувр, чтобы понять, что именно с ним происходит. Почему так наполняется он спокойствием и свежестью? Но таинство так и осталось непостижимым. Только сам он на время стал другим человеком, умеющим в большом и малом видеть красоту, сострадать и быть милосердным. Об этом повествует рассказ «Выпрямила».
В глухой деревушке
В забытом богом и людьми медвежьем углу учительствует несчастный Тяпушкин. Живет он в холодной, щелистой избушке, которую топит сырыми угарными дровами. Спит на самодельной кровати, укрывшись рваным тулупом. Постельного белья у него нет. А вот блохи – пожалуйста!
Вчера он был в городе и убедился, что жизнь образованного общества насквозь фальшива и лицемерна. Это совсем умертвило его измученную душу. Лишь на перроне она ожила, столкнувшись с живой жизнью; огромную толпу новобранцев быстро, не дав попрощаться, затолкали в вагоны. Все кричали и плакали. Молодых мужчин оторвали грубо и бесцеремонно от их привычной родной жизни. Все кончилось. Все разошлись залечивать раны. И вот это столкновение городского притворства и реальной боли резануло сердце Тяпушкина.
Так начинает свой рассказ Успенский. «Выпрямила» (краткое содержание рассказа будет состоять в рассуждении о смысле существования) — в фокусе нашего внимания. В своей холодной нетопленой избушке Тяпушкин еще сильнее ощутил и чужие, и собственные беды и горести. Затопив печку, он, наконец, заснул с острым ощущением непреходящего несчастья. Даже сквозь сон он чувствовал его. Вдруг во сне вспыхнуло что-то хорошее и радостное. Подсознание Тяпушкина непрерывно работает, как показывает Успенский («Выпрямила»). Краткое содержание рассказа позволяет надеяться на счастье. Глаза Тяпушкина открылись, пошли воспоминания.
Выпрямила
В «Дыме» Тургенева Потугин сказал: «Венера Милосская несомненнее принципов восемьдесят девятого года». Что значит это слово «несомненнее»? На самом деле все стоят на одной линии: и принципы, и Венера Милосская, и я, сельский учитель Тяпушкин. Вчера я ездил в губернский город и был удручён тем, что тамошнее общество совершенно не имеет никаких убеждений. Когда я ехал назад, поезд был остановлен на две минуты, чтобы посадить на него новобранцев. Меня поразила эта сцена, которая подчёркивала несчастье каждой семьи, лишённой сына. Дома я стал думать о прошлом и понял, что моя жизнь — череда неприятных воспоминаний. Во сне вдруг я почувствовал счастье, но, проснувшись, не мог понять, какое воспоминание стало тому причиной. И тут предо мной предстал образ Венеры Милосской из Лувра.
Продолжение после рекламы:
Двенадцать лет назад я был в Париже учителем детей Ивана Ивановича Полумракова. Меня считали нигилистом, но позволяли учить детей, потому как считали нигилистов не способными привить детям ничего плохого. В это время Париж отходил после войны и Коммуны. Мы сделали вывод, что основное различие России и Франции в том, что «их» человек остаётся человеком, даже поднося тарелки, а у нас лакейство — это черта. То же и с женщинами развязного поведения. Присутствовали мы и на судах, где со всеми коммунарами разделывались без сожаления, но и без фальши. В чиновничестве Версаля тоже нет фальши. В Лондоне мы тоже видели «правду», когда в ресторане подавали мясо без всяких изысков. В Гринвиче мы попробовали знаменитый обед — «маленькую рыбку», состоящий из рыбных блюд также без украшений. Мы видели ужасающую нищету и ослепляющее богатство, и все это только подчёркивало правдивость Лондона.
В Париже нам стало скучно, мы без интереса ходили по выставкам. Насмотревшись на английскую «правду» и на трупы коммунаров, олицетворявшие «правду» французскую, я утром пошёл гулять в самом ужасном расположении духа и набрёл на Лувр. Там я остановился у Венеры Милосской. Раньше я был похож на скомканную перчатку, а теперь меня будто бы наполнили воздухом. С того дня я часто стал приходить в Лувр, но никак не мог понять, как же скульптура способна «выпрямить» человеческую душу. Теперь я по-другому смотрел на предыдущие выводы. Какое может быть человеческое достоинство у лакея? Прислуживать — это оскорбление человека в принципе. Это не «правда», это «неправда». Нет ничего естественного в каторжном труде. Человек этим изуродован. Я вспоминал стихи Фета «Венера Милосская». Фет не понял Венеры, воспевая в ней просто женскую красоту. Но скульптор не хотел демонстрировать красоту женского тела. Он не думал о поле, возрасте. Цель его была — выпрямлять скомканные души.
Брифли существует благодаря рекламе:
Я, Тяпушкин, рад, что произведение искусства поддерживает меня в моем стремлении работать для народа. Я не буду унижаться до той «правды», что увидел в Европе. Сохранить достоинство, будучи лакеем, банкиром, нищим, «кокоткой» — это все равно унизить себя до необходимости терпеть эти уродства.
Через четыре года я снова был в Париже, но не пошёл смотреть на Венеру Милосскую, потому как душа моя снова скомкалась, и я не думал, что она выпрямится. А вот теперь здесь в глуши воспоминание о ней вернуло мне счастье. Я повешу себе ее фотографию, чтобы она меня ободряла.