Что насчет сборника в целом
Обращаясь к остальным текстам в «Легких мирах» отчего-то больше ничего стоящего, кроме уже указанных рассказов, не находится. Блоги, блоги, фейсбук. Как у Толстой проходил ремонт, или как выбрать сыр (точнее, как, опять же, Татьяна его выбирает). Либо, допустим, за что любить «Мимозу»? Писательница вот явно недолюбливает, о чем и пишет на радость себе и людям. Почему на радость последним? Что ж, догадаться нетрудно.
Во-первых, литературный дар Толстой не оставляет сомнений, как и было сказано выше. Ее ироничный стиль, подхватывающий самые грубые темы, возвышает их же до такой степени духовности, что остается только восхищаться. В этом она, несомненно, права. Кто думает о смысле жизни, глядя на закат? Ну да, все. Но гораздо чаще люди сталкиваются с бытом, заставляющим их переосмыслить содеянное и что-то, в конце концов, осознать. Тут уже и необычайная мистика дома кажется именно тем, что нужно.
Но при всей замечательности вышесказанного, наверняка, стоит добавить, что всякое размышление должно иметь художественную ценность (в иных случаях – научную), а иначе это не литература, но, так называемая, сетература. А место ей в блогах и соцсетях.
Сетература, как она есть
Возникает вопрос, что же определяет сетературу? Где та грань, отделяющая несчастную от истинно того, что обязано пойти в печать, дабы сохранилось на долгие века? Конечно, точно ответить несколько затруднительно. Но, несмотря на это, определяющие факторы имеются.
Например, на пост в фейсбуке люди реагируют сразу. Но быстрая реакция на ироничный юмор, перепост – все это имеет срок годности. Но можно ли сказать то же самое о литературе? Ведь смысл ее – попытка воссоздать на бумаге вечность.
Особенности дневника
Кроме того, всякий пост означает «одомашенность» – атмосферу дневника. Нередко он пишется «с ходу», и это не предвещает музу и вдохновение, но раздражение.
Многими критиками было отмечено, что большая часть текстов в «Легких мирах» написана как раз таки с этим чувством. Оно совсем не обременило произведения, однако осталось в них.
Интересующимся тем, что думает Толстая, сборник придется кстати. Большего в нем не найти. Иронические заметки, многие из которых не только ассоциируются с записями из фейсбука писательницы, но и являются ими же, изобилуют возвращением на стезю творчества от лица первого. Что «я» думаю о народе и о магазинах, как «я» отношусь к русской кухне…
А нужно ли было печатать?
Никаких утверждений о том, что первое лицо – обязательно что-то плохое
Важно понять, что «сетература» сквозит в совершенно ином, и что, по существу, эта занятная вещица, может, и не стоила печати. После долгого молчания, книгу публика приняла с радостью, но читать ее будет интересно больше истинным любителям, а не тем, кто хотел бы ознакомиться с творчеством Толстой
Обрывки той самой таинственности, что принесла ей популярность, имеются, но не в таком количестве, как хотелось бы. Не в количестве, разумеется, дело, больше в качестве. А еще в том, что обрывки эти разбросаны в самых неожиданных местах, и не придают необходимого эффекта.
Вообще, разбросанность – еще одна проблема сборника. Только уже не обрывков, но тем текстов. Пускай есть несколько скомпонованных рассказов и эссе, объединенных, допустим, политикой. Или Америкой, в которой Толстая побывала, и о которой написала. Или тем самым принстонским домом, покорившим читателей в изначальных «Легких мирах». Но потом наступает какой-нибудь неожиданный раздел и в нем уже все комом намешано, таким, что не разберешься сразу, что к чему. Вещи то умные, но к месту ли? Религия, потом семья, любовь и огурцы. Обрывочные мысли, дающие представление о том, что в голове у писателя сумбур, но нуждающиеся в рихтовке.
Разброс оставляет ощущение недостаточной глубины, в которую погружаются с головой, в погоне за смыслом. Куда больше в сборнике не мистической недосказанности, благодаря которой читатель доходит до всего сам, но забавных моментов. Среди них заложены на самом деле любопытные вещи, но и их недостаточно.
Судьбинский
Гость – бывший коллега Обломова, они вместе служили в канцелярии. Судьбинский имеет говорящую фамилию. Он строитель своей судьбы: делает карьеру, стремится к повышениям, получает награды. Судьбинский пришел проведать друга, позвать его в съездить вместе с ним в Екатерингоф. Рассказ о делах по службе не вызвал интереса у Обломова. Он рад тому, что ему не нужно, как гостю увязать по уши в карьерной «возне». В разговоре друзей поднимается тема сущности человека, которая уходит на задний план, оставляя на поверхности стремление к чинам и выслуживанию. Хороший заработок и вечная занятость – то, к чему хотел призвать Судьбинский сослуживца.
Гости Обломова
На протяжении романа к Обломову приходит немного гостей. Все они разные по натуре, внешности и возрасту. Чаще и усерднее приходят к Илье Ильичу Алексеев и Тарантьев. Это на первый взгляд два противоположных персонажа: шумный и тихий, грубый и робкий, наглый и кроткий. Но на самом деле в них много общего: неумение строить карьеру, желание поесть за счет других.
Остальные гости были нечастыми посетителями Ильи. Их заносили к нему случайные обстоятельства. Они залетали на минуту и, не видя смысла в общении, быстро покидали неуютный дом. Такие гости понимали, что не могут отплатить взаимностью хозяину, сообщали какую-нибудь не очень важную новость и уходили. Приятели были раздражением в жизни Обломова. Они пытались вернуть его к бурной и кипучей жизни, но взгляды их не совпадали. Обломову они все больше становились не по душе. Он отталкивал их, не желая даже нелепых дружеских соприкосновений. От них тянуло холодом с улицы, причем это был холод не только в прямом смысле слова, но и в переносном.
Легкие миры остаются легкими…
Но, стоит отдать должное Толстой, ее грубые мотивы все еще цепляют, заставляют восхищенно фыркать при прочтении интереснейших мыслей. Ее титаническая воля и огромный опыт позволяют объять сборник стальными оковами литературных изысков и поднять его в глазах общественности на должный уровень. Говоря о Татьяне Толстой, читательский снобизм на фоне писательского авторитета проигрывает с позором.
Ее темы, не привлекшие бы внимания обывателя без той мифологической окраски «Легких миров» неожиданно поднимаются на полку «высшего», хотя всегда считались, по сути, низшими. Резкие переходы и модуляции – это то, чему Толстая, по-видимому, изменять не собирается. То, что особенно ярко представлено в ее наилегчайших мирах, вознесенных на банках с огурцами и фейсбуком. Противопоставить каждому, кто осмелиться критиковать сборник без учета того, как писательница справляется с тяжелой артиллерией быта, ей есть что. Сумбурность ли, или художественность, непроходящая по стандарту – их оставляют на заднем плане за мысли, сквозящие порой в голове у каждого, но описанные куда красивее.
…а недостатки – недостатками
Только забыть о паре «но» не удается, когда настает время задуматься, есть ли смысл покупать толстый сборник непримечательных эссе ради пары рассказов.
Да и не знать ли самой Татьяне Толстой, что при всей солидности вида, в печатном варианте фейсбуковские посты затрагивают все меньше, шероховатости видны все больше, а блоги… Блоги – дело приходящее, рано или поздно они забываются. И первый вариант куда вероятнее, чем второй.
Когда земляк совсем не друг
Афера первая
После встречи в Петербурге мужчины поначалу поддерживали приятельские отношения. В какой-то степени они даже были похожи своим нежеланием что-то менять, добиваться успеха — уж лучше бы всё пришло само собой.
Помещик был не прочь поддержать земляка и не усматривал ничего предосудительного в действиях своего знакомого по отношению к себе. Хитрому посетителю прощались по-приятельски даже грубость и наглость.
Пренебрегая предупреждениями Андрея Штольца и Ольги Ильинской, Обломов поверил, что Тарантьев искренне предлагает свою помощь, чтобы подыскать подходящую квартиру, вести хозяйство. Простодушный Илья Ильич даже не предполагал, что ему придётся разориться, и не ведал, какую участь в ответ на доброе отношение ему уготовил приятель, запросто входящий в гостеприимный дом.
А Тарантьев тем временем был занят сочинением многоходовки с участием своего кума Ивана Мухоярова, такого же афериста и беспринципного прохвоста, как сам. В игру была вовлечена и сестра последнего, Агафья Пшеницына. Именно к ней на квартиру, что на Выборгской стороне, переехал Илья Ильич.
Реальной угрозой для реализации задуманного являлся Штольц. Умный и проницательный, он был в силах помешать плану. Именно поэтому Михей Андреевич опасался и даже возненавидел немца, ведь тот мог вырвать доверчивого помещика из расставленных сетей и всё испортить, например, увезти Обломова в имение или за кордон.
Второй этап махинации
После заключения грабительской, совершенно невыгодной сделки и подписания контракта на квартиру аферист решил не останавливаться и подыскал ещё одного исполнителя своего плана. Исай Фомич Затёртый идеально подходил на роль нового управляющего помещичьим имением Обломовка. О нём ходила слава удачливого взяточника и человека, которому неплохо удаются подлоги.
События, в которые был вовлечён Илья Ильич, развивались по составленному мошенниками сценарию. Как и было задумано, «оскорблённый» брат Пшеницыной обвинил помещика в постыдных отношениях со своей сестрой.
Как сторона потерпевшая, вдовствующая Агафья должна была получить крупную сумму в качестве моральной компенсации (которую в итоге даже не увидела бы). Примирить Мухоярова с поруганной честью сестры могли только десять тысяч рублей, по тем временам сумма внушительная. Кумовья получили бы деньги и потирали руки, а Обломов был бы разорён.
Не без помощи Андрея Штольца обман раскрылся. Случился грандиозный скандал, во время которого предприимчивый писарь получил увесистую пощёчину, и общение между земляками прекратилось. Отношение Обломова к Тарантьеву изменилось на противоположное — возмущение и гнев охватили Илью Ильича. Аферист заслуженно был назван негодяем, человеком без единой капли совести и с позором изгнан из дома приятеля, расположением которого так расчётливо воспользовался.
После разрыва отношений с жертвой аферы мошенник более не появляется в жизни Обломова. После смерти помещика его слуга ещё не раз становился объектом тарантьевских издевательств. Мелочный и мстительный негодяй всячески норовил унизить и даже пнуть ногой просящего милостыню Захара за то, что когда-то старик всячески старался оберегать хозяйское добро и демонстрировал своё пренебрежение к наглому и непорядочному гостю.
Чтобы добиться желаемого, Тарантьев был готов пойти на всё. Его не смущала моральная сторона вопроса — цель вполне оправдывает применяемые средства. Предательство, подлость, подлог — он использовал всё, да и своих подельников, которые должны были реализовать коварный план, подбирал с такими же моральными качествами.
По мере развития событий роль Тарантьева в жизни Обломова постепенно менялась. Из обычного прилипалы и нахлебника мелкий бедный писарь превратился в матёрого афериста, который безжалостно обобрал своего приятеля. «Тарантьев мастер был только говорить» — так говорится в цитате из романа. Оказалось, что он сумел ещё и организовать аферу, которая, не вмешайся Андрей Штольц, обеспечила бы ему пристойный доход.
Немного о пятом госте
Шумный, громкий, бранчливый Михей Андреевич вносил оживление в жизнь помещика. В обломовском царстве сна и покоя благодаря этому сатиру появлялись порой даже новости извне, развлекая хозяина.
Особенности поведения
Автор выписал образ Тарантьева в романе «Обломов» ярко и выразительно. Внешность гармонично сочетается с личностными качествами персонажа.
Михею Андреевичу около сорока лет, но манера его общения с людьми напоминает ту, что свойственна незрелому подростку. Чтобы чувствовать себя увереннее, мужчина ведёт себя совершенно не по-джентльменски:
- проявляет грубость, причём не только с людьми, стоящими ниже его (например, со слугой Обломова), но и в общении с приятелем, человеком, которому наносил визиты;
- пренебрежительно относится к окружающим.
Крупный мужчина, одетый в поношенный костюм, похоже, даже бравирует, пренебрегая мнением окружающих. Неряшливый вид, неопрятность — это сродни вызову общественному мнению. Ему безразлично, какое впечатление производят его небрежно выбритые щёки. А красное лицо красноречиво свидетельствует о дружбе с Бахусом. Довершают описание образа глаза навыкате, крупные губы на большом лице, короткая толстая шея. Такой малопривлекательный портрет помогает сформировать отношение к персонажу.
Для чиновника-неудачника нет ничего зазорного в том, чтобы попросить у того же Обломова рубашку, жилет или фрак, ведь свои-то обносились. И в который раз обмануть, ведь возвращать вещи, разумеется, никто и не собирался.
Наглость и назойливость — именно эти тарантьевские качества позволяли ему жить «на халяву»: он запросто мог прийти пообедать к земляку, денег попросить, а то и вовсе просто бесцеремонно предложить заплатить извозчику. Становится понятно, зачем прилипала вообще приходит, поскольку каждое появление вынуждает Обломова помогать приятелю.
Избыток амбиций и непризнанность
Серьёзного образования Михей Андреевич не получил: родитель посчитал вполне достаточным, что его отпрыск три года изучал латынь. Но от природы неглупый и сообразительный сын провинциального подьячего стремился к успеху и признанию. Какой-то влиятельный человек помог молодому человеку из Шумиловки перебраться в столицу и устроиться писарем. Но в департаменте вся деятельность сводилась к рутине:
- переписывать какие-то бумаги;
- подшивать дела и т. д.
В характеристике Тарантьева, как и Обломова, присутствует указание на одно качество — лень. Свою работу не слишком усердный чиновник невзлюбил, особого рвения не проявлял, ленился и пренебрегал собственными обязанностями. Стоит ли удивляться, что за 25 лет службы он не продвинулся ни на ступеньку выше. Будучи сметливым писарем и обладая природным умом, он мог дать дельный совет в сложной ситуации и даже предложить вполне толковый план решения проблемы.
Из Тарантьева получился неплохой теоретик. Но вот беда — с практическим выполнением им же предложенного всё обстояло гораздо хуже: реализовать что-либо на деле у него всё руки не доходили.
Он нашёл применение своим незаурядным способностям и бойкому уму. В любой ситуации он готов схитрить, даже наподличать, лишь бы дело обернулось выгодой для себя любимого, особенно тогда, когда есть возможность поиметь деньги. Так можно кратко охарактеризовать его позицию.