Анализ романа «приглашение на казнь» (в. набоков)

Тема недели: Православие, психология и психиатрия

Статья

К учению свт. Василия Великого о динамике психической жизни человека

Статья

О необходимости разработки целостной концепции человека на основе христианской антропологии и современной психологии

Статья

Актуальность богословского взгляда на современную психологию

Статья

Опыт теологического анализа места религиозности в структуре психического

Статья

Психоаналитические трактовки личности, религии и культуры в свете православной этики

Статья

Пастырская помощь членам семьи паллиативного больного в психологических стадиях переживания горя

Статья

О вере, психологии и научном подходе к пастырскому служению

Статья

Шаманы, духовники и психотерапевты: проблемы покаяния и исповеди в свете современного постмодернистского перехода к«психологическому» обществу

Статья

Психология для священника: польза или вред?

Статья

Какая психология полезна пастырям?

Статья

Духовничество и психотерапия. Беседа с профессором-психотерапевтом Федором Василюком

Статья

Феномен безответственности как форма психической патологии в светских и религиозных сообществах

Статья

Аналитическая психология К. Г. Юнга как религиозная система

Статья

Христианская и светская психология — точки соотнесения

Статья

К вопросу об исследовании социально-психологических особенностей современных монашествующих

Статья

Влияние виртуальной реальности на сознание человека с позиций христианской антропологии и современной психологии

Роль главного героя в романе Набокова

Гумберт Хамберт воплощает идею человека, чья разумность и мораль были полностью разрушены. Его ненормативное поведение и грандиозные самообманы заставляют нас задуматься о маске, которую каждый человек носит на сцене жизни, скрывая свои истинные намерения и желания.

Гумберт также является представителем личностей-демонов, которые врываются в жизнь и разрушают её. Он позволяет автору исследовать психологический портрет преступника, основываясь на собственном опыте и внутренних переживаниях Набокова во время эмиграции.

Одной из важнейших тем, связанных с главным героем, является эротизм и половая девиация. Педофилия, которой он страдает, представляет собой нарушение социальных норм и вызывает смешанные и неприятные эмоции у читателя. Эта тема находит отражение не только в деяниях героя, но и в его языке, стилистике и образе.

Гумберт также олицетворяет идею искусства как способа прикрытия и оправдания преступлений. Он сочиняет историю о великой любви, манипулируя своими жертвами и стараясь убедить их в искренних чувствах, чтобы скрыть свои истинные намерения.

В итоге, роль главного героя в романе Набокова «Приглашение на казнь» несет множество символических искусств, самообмана, идеологических и этических идей. Через своих демонических действий, Гумберт Хамберт форсирует нас задуматься о многих глубинных аспектах человеческой природы и общества, но оставляя вопросы без определенных ответов.

Тема, идея, проблематика

Тема романа – человек среди кукол. Цинциннат Ц. «чужой», «другой», но он единственный, чьи мысли и поступки поддаются понятной читателю логике. Все остальные персонажи участвуют в какой-то игре, правила которой неизвестны ни читателю, ни Цинциннату; их действия доведены до автоматизма; их мир – это кукольный театр, блоковский балаганчик, давно ставший всеобщим образом жизни. Будучи ими «разоблачён», Цинциннат начинает думать обо всех без исключения известных ему людях (в том числе и некогда родных) как о куклах, иногда и в лицо называя их куклами.

Идея набоковского романа более всего роднит его с антиутопией. По сути своим романом Набоков заявляет о том, что в ХХ веке, веке «восстания масс», пошлые истины и ценности массового сознания и массовой культуры настолько быстро и прочно завоёвывают мир, что если всё это не остановить, то к концу века собственно «хомо сапиенса», т.е. человека как мыслящее, чувствующее и развивающееся существо, можно будет занести в Красную Книгу, вот только сделать это будет некому, и у такого человека или у таких людей будут большие проблемы, и, как сказал поэт, «скоро их повыведут всех до одного». Вырождается даже техника: транспорт снова конный, редкие двухместные машины-«часики» служат лишь для развлечения золотой молодёжи.

Но главные проблемы или проблема романа – это проблема Цинцинната Ц., человека, который и хотел бы, да не может быть таким как его современники. Причина этого ясна: он рождён совсем юной Цецилией Ц. неизвестно от кого, явившегося ей в тёмном парке. По сути перед нами евангельская история чудесно рождённого и обречённого на казнь героя, сниженная не до пародии (ибо нет цели её осмеяния), но до некой философской параболы. При этом евангельская проблема спасения, именно как главная проблема бытия, остаётся на первом плане. Когда последние надежды героя рушатся одна за другой, он пишет в предсмертной записке: «Тупик тутошней жизни – и не в её тесных пределах надо было искать спасения». Он ищет спасения, не очень понимая, что это такое: как тот «кто сетовал бы, что недавно во сне потерял вещь, которой у него на самом деле никогда не было». И всё-таки он знает «эту главную, главнейшую вещь, которой никто здесь не знает»; современный ему мир потерял даже эту смутную тоску по спасению, как навсегда утратил ту «совершенную симметрию», которую потрясённый герой видит в рисунке на крыльях ночной бабочки. Вот почему его смутно волнует, что лампа в камере не точно в центре потолка и даже эшафот, где его казнят, не точно в центре площади.

Слайд 22Экзистенциальный бунт героя. Фактически он сам заключил себя в тюрьму, следуя штампам

и, как понятно из контекста, лишь однажды — раз в жизни! — он проявил мастерство подлинного художника (за что и был театральным, ложным, «прозрачным» миром заключен в тюремную крепость: за отступление от общепринятых шаблонов). И не случайно ему не объявляют точный день и час казни — она должна произойти только тогда, когда он особенно остро начнёт чувствовать поддельность и фальшь штампов и шаблонов, в которые он заключён. То есть — если он хочет преодолеть эту брешь, он должен перестать скрывать за штампами свою истинно творческую натуру, а это значит, что он должен перестать существовать в мире псевдоискусства. Следовательно, казнь для него в этом, ненастоящем, театральном, мире — благо и освобождение, единственный способ уйти в мир истинного искусства.

Художественное своеобразие

Авторское повествование последовательно развивает два ракурса, две точки зрения на происходящее в романе: с одной стороны, нормальная человеческая логика Цинцинната, с другой – общепринятый взгляд, на основании которого главный герой и был приговорён к казни за свою «непроницаемость».

• «Приглашение на казнь», краткое содержание по главам романа Набокова

• «Машенька», анализ романа Набокова

• «Машенька», краткое содержание по главам романа Набокова

• «Защита Лужина», анализ романа Набокова

• «Лолита», анализ романа Набокова

• «Дар», анализ романа Набокова

• «Защита Лужина», краткое содержание по главам романа Набокова

• «Камера обскура», анализ романа Набокова

• «Дар», краткое содержание по главам романа Набокова

• «Камера обскура», краткое содержание по главам романа Набокова

• «Лолита», краткое содержание романа Владимира Набокова

• «Облако, озеро, башня», анализ рассказа Набокова

• «Рождество», анализ рассказа Набокова

• «Гроза», анализ рассказа Набокова

• «Круг», анализ рассказа Набокова

По произведению: «Приглашение на казнь»

По писателю: Набоков Владимир Владимирович

Новые материалы

Книги

Проблема зла и теодицеи: метафизика, этика, феноменология / отв. ред. К. В. Карпов, научн. ред. И. И. Ремезова. – М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2023. – 264 с. (Серия «Humanitas»)

Книги

Вариации на тему любви и милости / Ж.-Кл. Ларше; пер. с фр. М. С. Степановой. — Москва: Изд-во Сретенского монастыря, 2024. — 352 с. — (Православное богословие).

Книги

Религия в цифровом обществе. Под ред. Алексея Бодрова и Михаила Толстолуженко. М.: Издательство ББИ, 2024. viii + 248 с. (Серия «Современное богословие»). ISBN 978-5-89647-430-2

Книги

Образ, икона, экономия. Византийские истоки современного воображаемого. М.: V—А—С Press, 2022. — 328 с. ISBN 978-5-907183-49-0

Книги

Обратная сторона новых медиа / Жан-Клод Ларше; пер. с фр. С. А. Кузнецовой. – Москва: Изд-во Сретенского монастыря, 2023. – 304 с. – (Православное богословие).

Книги

Владимир Соловьев / Пер. с нем. (Серия «Современное богословие»). – М.: Издательство ББИ, 2023. – 143 с. ISBN 978-5-89647-412-8

Книги

Идея Бога и образ теологии в философских дискурсах зрелого модерна и постмодерна: коллективная монография / Под общ. ред. Д. В. Масленникова. — СПб.: Издательство РХГА, 2023. — 682 с. ISBN 978-5-907613-50-8

Книги

Единство добра, истины и красоты в русской религиозно-философской традиции: сборник статей / Сост. Н. К. Сюндюков. — СПб.: Изд-во РХГА, 2023. — 144 с. ISBN 978-5-907613-78-2

Книги

Введение в библейское пророчество. — М.: Издательство ББИ, 2023. — 691 с. — (Серия «Современная библеистика»). — ISBN 978-5-89647-427-2.

Книги

Красота сквозь века. Очерки христианского искусства. — М.: Издательство ББИ, 2023. — 365 с. — (Серия «Богословие и культура»). — ISBN 978-5-89647-420-3.

Книги

По ту сторону секулярного порядка. Репрезентация бытия и репрезентация народа / Пер. А. Кырлежева под редакцией А. Гагинского. — М.: Издательство ББИ, 2023. — 360 с.

Книги

Русская икона середины XVII – начала XX века. Коллекция Олега Кушнирского. М.: Эксмо, 2023.

Герои

У Цинцинната есть мать, которую он видел два раза в жизни, и нежно им любимая жена Марфинька, которая на протяжении их совместной жизни чуть не ежедневно ему изменяла. В отличие от Цинцинната, Марфинька имеет много родственников, и все они живут вместе в одном доме, держатся вместе, даже на первое свидание с приговорённым к казни мужем, разрешённое жене, они приходят всем домом и мебель тоже приносят с собой.

Роман перенасыщен людьми-куклами: родственники, чиновники, стражники, прислужники, гости и т.п. Именно это количество эпизодических лиц, в чьих поступках нет привычной читателю человеческой логики, и создаёт ощущение победившего в будущем мире бессмысленного ритуала и автоматизма. Но поскольку действие происходит в тюрьме, где остался всего лишь один заключённый, уже приговорённый к казни, в центре повествования оказываются персонажи тюремного мирка: здесь и гротескный директор Родриг Иванович, и его 12-летняя дочка Эммочка (в её портрете, капризах и проделках уже проглядывает будущая Лолита), и адвокат, и стражник Родион «в русском стиле», то снимающий, то надевающий окладистую рыжую бороду и парик. Но самый интригующий персонаж – радостно встреченный тюремным начальством месье Пьер, якобы второй арестант, помещённый в тюрьме-крепости, вокруг которого и разворачиваются основные сюжетные перипетии.

Примечания

. Милевская Л. Поэтика сновидений в романе В. Набокова «Приглашение на казнь» // Культура. Коммуникация. Искусство. Текст. Доклады научных студенческих конференций. 1999—2000 гг. — М., 2001. — С. 31.

. Там же. — С. 32.

. Там же. — С. 32.

. Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова. — М., 1998. — С. 121.

. Полищук В. Жизнь приема у Набокова // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 825.

. Там же. — С. 819.

. Смирнова Т. Роман В. Набокова «Приглашение на казнь» // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 831.

. Там же. — С. 832.

. Там же. — С. 837.

. Носик Б.М. Мир и Дар Набокова. — СПб., 2000. — С. 300.

. Pifer E. Nabokov and the Novel. — Cambridge, 1980. — P. 49—67.

. Хасин Г. Театр личной тайны. Русские романы В. Набокова. — М.; СПб., 2001. — С. 66.

. Барабтарло Г. Очерк особенностей устройства двигателя в «Приглашении на казнь» // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 453.

. Коннолли Дж. Загадка рассказчика в «Приглашении на казнь» В. Набокова // Русская литература XX века. Исследования американских ученых. — СПб., 1993. — С. 452. См. также: Connolly J. Nabokov’s Early Fiction: Patterns of Self and Other. — New York, 1992. — P. 180—184.

. Коннолли Дж.В. «Terra incognita» и «Приглашение на казнь» Набокова // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 357—358.

. Там же. — С. 361.

. Фостер Л. «Посещение музея» Набокова в свете традиции модернизма // Грани. — 1972. — № 85. — С. 178.

. Бойд Б. Владимир Набоков: русские годы: Биография. — М.; СПб., 2001. — С. 483.

. Александров В.Е. Набоков и потусторонность: метафизика, этика, эстетика. — СПб., 1999. — С. 105.

. Первоначально книга была опубликована на английском языке: Alexandrov Vladimir E. Nabokov’s Otherworld. Princeton, New Jersey, 1991.

. Александров В.Е. Указ. соч. — С. 9.

. Там же. — С. 116.

. Ходасевич Вл. О Сирине // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 247.

. Там же. — С. 248.

. Там же. — С. 247.

. Бицилли П.М. Возрождение аллегории // Бицилли П.М. Трагедия русской культуры: Исследования. Статьи. Рецензии. — М., 2000. — С. 450.

. Бицилли П.М. В. Сирин. «Приглашение на казнь». — Его же. «Соглядатай». Париж, 1938 // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 252.

. Там же. — С. 253.

. Там же. — С. 254.

. Жолковский А.К. Замятин, Оруэлл и Хворобьев: о снах нового типа // Жолковский А.К. Блуждающие сны и другие работы. — М., 1994. — С. 176.

. Там же. — С. 176.

. Там же. — С. 176.

. Зверев А.М. Набоков. — М., 2001. — С. 220.

. Там же. — С. 221.

. Там же. — С. 224.

. Бло Ж. Набоков. — СПб., 2000. — С. 134.

. Там же. — С. 135.

. Там же. — С. 135.

. В ряде работ, посвященных связи творчества Набокова с литературой Серебряного века, отсылки в «Приглашении на казнь» к «Петербургу» А. Белого и (или) поэтика сна в этих романах совершенно не рассматривается. В частности, В.Е. Александров лишь намечает эту проблему: «…можно, наверное, уловить отголоски «Петербурга» в «Защите Лужина» и «Приглашении на казнь»; от последнего романа нити тянутся также к «Котику Летаеву»» (Александров В.Е. Указ. соч. — С. 265). См. также: Jonhson D.B. Belyj and Nabokov: А Comparative Overview // Russian Literature. — 1981. — № 4. — P. 379—402; Пило Бойл Ч. Набоков и русский символизм (история проблемы) // В.В. Набоков: pro et contra. Т. 2. — СПб., 2001. — С. 532—550; Сконечная О. Люди лунного света в русской прозе Набокова: К вопросу о набоковском пародировании мотивов Серебряного века // Звезда. — 1996. — № 11. — С. 207—214 и др. Исследования такого рода не рассматриваются специально в рамках данного обзора.

. Берберова Н. Набоков и его «Лолита» // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 289.

. Ерофеев Вик. Русская проза Владимира Набокова // Набоков В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. — М., 1990. — С. 12.

. Там же. — С. 13.

. Там же. — С. 29.

. Сконечная О. Черно-белый калейдоскоп. Андрей Белый в отражениях В.В. Набокова // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 690.

. Там же. — С. 691.

. Там же. — С. 692.

. Медарич М. Владимир Набоков и роман XX столетия // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 454—475.

. Там же. — С. 466.

. Там же. — С. 468.

. Там же. — С. 470.

. Давыдов С. «Гносеологическая гнусность» Владимира Набокова: Метафизика и поэтика в романе «Приглашение на казнь» // В.В. Набоков: pro et contra. — СПб., 1999. — С. 476—490.



Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница

Основные сюжетные линии романа

Роман «Приглашение на казнь» Владимира Набокова представляет собой многослойное произведение, в котором присутствуют несколько основных сюжетных линий.

Одна из них связана с главным героем романа, Хумбертом Хамбертомом, профессором литературы, который встречает и влюбляется в юную Долорес Хейз, также известную как Лолита. Вокруг романтической и запретной любви этих двух персонажей разворачивается сюжет о путешествии, во время которого происходят различные события и перипетии. В их отношениях присутствует идея запретного и возбуждающего, однако романтическая линия переплетается с мрачным и криминальным сюжетом, что придает произведению особый колорит.

Другая сюжетная линия связана с историей Лолиты самой по себе. Роман рассказывает об ее жизни до и после встречи с Хамбертом, о ее страданиях и потерях, о ее эмоциональном и физическом развитии. Эта сюжетная линия углубляет понимание главной героини и позволяет читателю взглянуть на происходящее через ее глаза.

Третья сюжетная линия романа связана с поисками Хамберта. Он ищет Лолиту после ее бегства и стремится отыскать ее любой ценой. Это путешествие приводит его в различные места и к разным людям, принося ему как надежду, так и разочарования. В этой сюжетной линии акцент делается не только на физический поиск, но и на психологический и эмоциональный внутренний мир героя.

Все эти сюжетные линии переплетаются и смешиваются, создавая сложный и противоречивый портрет главных героев и мира, в котором они живут. Это делает роман Набокова уникальным и увлекательным произведением, вызывающим множество эмоций и мыслей у читателя.

Жанр, литературное направление

Судя по задуманной картине будущего, Набоков должен был создать антиутопию. Однако расхожие признаки антиутопии как кривого зеркала современности (изображаемые дегуманизация, тоталитаризм, экологические бедствия и другие явления, связанные с упадком общества) у Набокова даны как бы в двойном отражении – ещё и в кривом зеркале общечеловеческой пошлости – и таким образом приобретают черты обманчиво-приемлемой действительности.

Более того, сама эта детская игра с кривым зеркалом прямо и как бы невзначай упомянута в тексте романа, на самом же деле это упоминание является ключом к его прочтению

И если у классиков антиутопии – писателей-реалистов 1920-30-х годов (Е.Замятина и О.Хаксли) – серьёзное внимание уделено описанию политико-экономической и духовно-нравственной системы «общества будущего», то у Набокова по сути ничего этого нет. Объект его изображения – безнадёжная пошлость человеческого бытия, в этом смысле любого, а не только бытия в антиутопии, а метод и литературное направление – модернизм

О чём?

Что за таинственное инобытие изображает сложный стилистический витраж «Приглашения на казнь»? Роман — о Цинциннате Ц., заключённом перед казнью в тюремную крепость, о его странной, чудной жизни. Время и место романа — не определены чётко и отходят на второй план. Герой с детства отличался от других людей — прозрачных, а он был непрозрачным, они это заметили и заключили в крепость до вынесения приговора. Когда же объявили смертный приговор, то узнику не сообщили точный день расправы. Он начинает мучиться вопросом, когда же его казнят, выспрашивает об этом у персонала, но ему не говорят. Так, в неизвестности, заточении и печали он пытается наладить отношения с неверной супругой, разобраться в окружающем мире и переосмыслить свою жизнь, ведя своеобразный дневник.

Чем ближе роман к финалу — тем сильнее чувствует Цинциннат ненатуральность, картинность, фарс всего происходящего. Наконец, во время самой казни прежде робкий, застенчивый, кроткий герой решает воспротивиться этому театральному миру. Он сам, поборов свой страх, лёг на плаху и начал считать до десяти — и что-то пошло «не по сценарию», задуманному мсь-е Пьером.

Тогда ненатуральный мир вокруг начал рушиться, декорации — падать, небо – рваться, палач уменьшился до размеров личинки, двойник Цинцинната продолжал считать, а настоящий Цинциннат совершил переход в свой мир, о котором мечтал — к существам, ему подобным.

Проблематика

Проблематика «Приглашения на казнь» — борьба истинной сущности искусства с ложными, фальшивыми представлениями о нём.

Вся эта борьба происходит в мыслях у Цинцинната Ц. — фактически, сидя в тюрьме, он борется с самим собой, его настоящее творческое «я» прорывается наружу через стены ненастоящего, театрального, карикатурного мира.

Двойник Цинцинната в романе — это тот Цинциннат, который привязан к бутафорскому миру штампов и шаблонов. Это – воплощение бездарности, уживающейся в его натуре наряду с истинным творческим началом, и в финале романа последнее в итоге побеждает, несмотря на то, что герой боится с ним бороться (поэтому он испытывает страх перед казнью).

В целом, проблематика романа — это борьба художника за творческую свободу с правилами, стереотипами, шаблонами и нормами, которые общество пытается навязать искусству. На деле искусство — непостижимо, и стоит лишь отбросить все штампы, через призму которых толпа смотрит на художника и его творения,  начинается область, трудная для восприятия.

Эта область и есть тот свободный мир, инобытие, куда по обломкам штампованных представлений о творчестве уходит Цинциннат Ц.

Главные герои и их характеристика

• Цинциннат Ц. — главный герой романа, узник тюремной крепости, осуждённый и приговорённый к казни за то, что отличался непрозрачностью от других прозрачных людей. Любит свою жену — Марфиньку, несмотря на её измены. У него есть двойник – «другой Цинциннат». Замкнут, неразговорчив, любит книги, пишет записки о своей жизни и мечтает об утопическом мире, где царствуют добро и свет. В итоге он туда уходит.
• Мсь-е Пьер — соузник Цинцинната и его антагонист: весёлый, общительный, всегда в центре внимания, пытается навязать свою дружбу необщительному герою. В итоге он оказывается не арестантом, а главной фигурой в тюремной крепости, руководителем казни и предателем.
• Марфинька — жена Цинцинната, которая всё время изменяет мужу, и даже двоих неполноценных детей рожает не от него. Имеет много родственников. Чересчур легкомысленно относится к тому, что мужа казнят, и приходит к нему на свидание с новым любовником.
• Цецилия Ц. — мать Цинцинната, пошлая женщина, пришедшая к сыну на свидание в тюрьму. Рассказывает, что непрозрачность сына – от его отца, неизвестного прохожего, которого она даже не помнит в лицо.
• Родриг Иванович — начальник тюрьмы, один из помощников мсь-е Пьера на казни. Во время пребывания Цинцинната в тюрьме заботлив и вежлив к нему.
• Эммочка — дочь Родрига Ивановича, егозливая и шаловливая девчонка, которая забегает в камеру к Цинциннату, а некоторое время спустя обещает его спасти. Когда он попадает на волю из тюрьмы, она из озорства приводит его на застолье к себе домой.
• Родион — тюремщик, который ухаживает за заключённым Цинциннатом в камере, обходителен и даже временами ласков.

Тематика

Тематика произведения — высмеивание штампованного литературного мышления в гротескном образе главного героя

• Тема искусства. Цинциннат — персонаж в романе положительный, однако у него есть один серьёзный изъян, который всю жизнь не позволяет ему вырваться из фальшивого, театрально-фарсового мира, в котором он вынужден пребывать. Да, он чувствует и понимает, что всё вокруг ненастоящее, картинное, напускное, плоское — но не может преодолеть это, потому что у него не хватает того особенного (художественного) чутья, которое позволило бы ему выйти за пределы этих штампов.
• Тема бездарности. Тюремная крепость, в которую его в итоге заключают — это символ его собственного, стандартного мышления, характерного для псевдоискусства. И за пределы этого мышления он не в силах выйти из-за нехватки таланта и творческой смелости, которая присуща настоящему художнику.
• Экзистенциальный бунт героя. Фактически он сам заключил себя в тюрьму, следуя штампам и, как понятно из контекста, лишь однажды — раз в жизни! — он проявил мастерство подлинного художника (за что и был театральным, ложным, «прозрачным» миром заключен в тюремную крепость: за отступление от общепринятых шаблонов). И не случайно ему не объявляют точный день и час казни — она должна произойти только тогда, когда он особенно остро начнёт чувствовать поддельность и фальшь штампов и шаблонов, в которые он заключён. То есть — если он хочет преодолеть эту брешь, он должен перестать скрывать за штампами свою истинно творческую натуру, а это значит, что он должен перестать существовать в мире псевдоискусства. Следовательно, казнь для него в этом, ненастоящем, театральном, мире — благо и освобождение, единственный способ уйти в мир истинного искусства.
• Шоутизация и примитивизация культуры. Вся его жизнь до тюрьмы, все персонажи, которые его окружают, — это китч и штампы. В романе с пафосом, с намеренной напыщенностью слога описаны эпизоды из его жизни — например, знакомство с Марфинькой: стандартно-романтические, идиллические, (низкосортные с художественной точки зрения) пейзажи Тамариных Садов, «упоительные блуждания», поцелуи, холмы, дымчатые от блаженства. В тюрьме он тоже сталкивается со штампами — к примеру, с «типичной русской» внешностью тюремщика: у него рыжая борода и васильковые глаза. Тюрьма, в которую Цинциннат заключён — это своеобразный эпицентр фальшивого мира, в котором он живёт. Там плюшевый паук, нарисованные часы, и, наконец, пошляк мсь-е Пьер — в нём сконцентрировалось всё то, что Цинциннату чуждо и даже враждебно.
• В образе Цинцинната Ц. карикатурно зашифрованы эстетические воззрения Чернышевского, который считал, что чистое искусство – недопустимо, что искусство вообще должно быть только заменой жизни и учить людей, как жить. Это в романе и есть те самые рамки фальшивого мира псевдоискусства, тот картонно-театральный мир, в который Цинциннат Ц. сам себя загнал — ведь на самом деле искусство никому ничего не должно.

История создания

Седьмой по счёту из набоковских романов, опубликованных под псевдонимом Владимир Сирин, печатался в журнале «Современные записки» (Париж), 1935 – 1936, №№ 58 – 60. Отдельной книгой вышел в издательстве «Дом книги» (Париж) в 1938 г.

Черновой вариант романа написан в Берлине с 24 июня по 15 сентября 1934 года, но, возможно, замысел его возник ещё в 1930 году, когда Набоков познакомился с неким Дитрихом, который коллекционировал фотографии казней. Именно Дитрих подарил писателю один из главных мотивов будущего романа – эту, как вспоминал Набоков в «Других берегах», «прекрасную атмосферу полной кооперативности между палачом и пациентом», которая была видна «на очень ясных снимках», сделанных во время казни в Китае. «Я давно потерял из виду милого Дитриха, — писал Набоков (уже после Второй мировой войны!), — но вполне ясно представляю себе выражение совершенного удовлетворения и облегчения («…наконец-то…») в его светлых форелевых глазах, когда он нынче, в гемютном немецком городке, избежавшем бомбёжки, в кругу других ветеранов гитлеровских походов и опытов, демонстрирует друзьям, которые с гоготом добродушного восхищения («Дизер Дитрих!») бьют себя ладонью по ляжке, те абсолютно вундербар фотографии, которые так неожиданно, и дёшево, ему за те годы посчастливилось снять».

Живя в Германии в самом начале эпохи Гитлера, возглавившего страну в результате победы его партии на демократических выборах, Набоков ясно видел, каким образом нацисты потрафляют избравшему их большинству. Была резко сокращена, а затем ликвидирована безработица. Беднейшим слоям населения срочно оказывалась материальная помощь. Непрестанно проводились массовые культурные и спортивные празднества и т.п. При этом быстро и неуклонно росла истерия поиска и истребления всякого инакомыслия. И вся эта наблюдаемая действительность современной Набокову эпохи Гитлера как две капли воды походила на всё то, что знал писатель о своей родине того же времени, т.е. эпохи Сталина. Экстраполировав развитие победившей пошлости на предполагаемый конец ХХ столетия, Набоков в «Приглашении на казнь» убедительно «воссоздаёт» жизнь в «городке, избежавшем бомбёжки», но только не немецком, а русском (если судить по именам персонажей).

Смысл произведения

Смысл «Приглашения на казнь» в том, что чистое искусство (и, в частности, литература), по сути, свободно от всяких навязанных представлений о нём, оно не обязано служить обществу, и у него нет никакой конкретной цели.

Если же всё-таки общество пытается «заставить» искусство служить его идеалам и интересам, творчество, что поддалось этим попыткам, утрачивает свою сущность, заменяется различными штампами и стереотипами, а это недопустимо, потому что его нельзя ничем ограничивать — у него нет норм как таковых.

Нормы — это ограничения, а ограничения — это то, что превращает подлинное искусство в его суррогат.

История создания

Создание книги началось с кропотливого исследования В. В. Набоковым жизни и творчества писателя-социалиста и философа-утописта Н. Г. Чернышевского (1828 – 1889), о котором он достаточно подробно рассказывает в автобиографическом романе «Дар» (1937).

Это произведение о том, как создавалось «Приглашение на казнь», и как жизнь и судьба Чернышевского в гротескной, карикатурной форме вплелись в этот роман.

Набоков, читая дневники Чернышевского, обнаружил, что тот был странным субъектом, мечтающим осчастливить всё человечество. Поэтому он, например, долгое время старался изобрести перпетуум-мобиле из подручных средств (что, конечно же, у него не выходило).

Писатель выяснил, что автор утопии «Что делать» был неуклюжим, чудаковатым, недальновидным, плохо ориентирующимся в жизни и литературе, бездарным писателем. Его мысли были «заражены» банальными, штампованными идеями — любви ко всему человечеству, всеобщего счастья, — которые он в своём, (художественно некачественном, по мнению Набокова) творчестве считал гениальными. Так, Чернышевский послужил прототипом для Цинцинната Ц. — литератора «не от мира сего» и страдающей личности, которая чувствует себя неуютно в фантастической — условно «обычной» реальности, изображённой в «Приглашении на казнь».

Реальность и вымысел в романе

Многие детали романа взяты из биографии Николая Гавриловича:

1. Петропавловская крепость. В основе этой фантастической, театральной, двухмерной реальности — тюрьма, в которую заключён Цинциннат Ц., в страхе ожидающий исполнения казни и точного дня, когда его казнят. Прототип тюремной крепости в «Приглашении на казнь» — Алексеевский равелин Санкт-Петербургской Петропавловской крепости, куда был заключён Чернышевский за якобы созданную им революционную прокламацию (в действительности дело было сфабриковано) перед гражданской казнью — над его головой сломали шпагу и на полчаса оставили стоять под дождём. Отсюда и вся карикатурность и ненатуральность казни Цинцинната Ц.
2. Роман. Записки Цинцинната Ц. — намёк на книгу «Что делать?» (1862 – 1863), которую Чернышевский писал в Алексеевском равелине.
3. Союзник героя — это собирательный образ Д.И. Писарева (1840 – 1868), который за революционную прокламацию тоже был заключен в Петропавловскую крепость, и В.Д. Костомарова (1837 – 1865), который одно время был коллегой Н.Г. Чернышевского и в организованной им подпольной типографии печатал прокламации.
4. Предательство. Впоследствии Костомаров писал поддельные письма почерком приятеля – фабриковал вещественные доказательства вины последнего. Таким образом, именно он — бывший союзник, оказался «палачом» революционера: подобно тому, как мсь-е Пьер, якобы друг узника, оказался руководителем казни.
5. Очная ставка. Прохладное, почти презрительное отношение Цинцинната Ц. к мсь-е Пьеру, нежелание с ним говорить — намёк на очную ставку заключённого и предателя: во время неё Чернышевский выражал презрение и отвечал отрывисто.
6. Жена. Письмо Цинцинната Ц. к Марфиньке — это намёк на известное письмо Чернышевского к жене Ольге Сократовне, которая и есть прототип супруги-изменницы и, по сути, дамы лёгкого поведения, которая практически не волновалась за судьбу мужа.
7. Поездка на каторгу. Последнее посещение Марфинькой Цинцинната Ц. — намёк на поездку Ольги Сократовны в дальнюю сибирскую ссылку к мужу, куда он был отправлен уже после гражданской казни. В Сибири она пробыла только четыре дня, потому что у неё там был поклонник, который пообещал, если она примет его ухаживания, организовать побег Чернышевскому. Но узник отказался от этого и уговорил жену уехать.
8. Смена должности кукольника Цинцинната Ц. на учителя в детском саду – это карикатура на неудачное преподавание Чернышевского в Петербургском кадетском корпусе — его туда перевели из саратовской гимназии, где он был учителем словесности.

Таким образом, эпизоды из жизни Чернышевского послужили поводом для создания гротескного романа «Приглашение на казнь».