История создания
Анализируемое произведение Е. Баратынский написал в 1829 г. К этому времени поэт уже успел опубликовать три поэмы и выпустить поэтический сборник. Творческие достижения подтолкнули его к размышлениям над сущностью поэтического творчества. В эпоху Баратынского в русской литературе появилось множество стихотворений, посвящённых музе. Евгений Абрамович тоже верил в божественное начало поэзии, однако его муза отличается от «вдохновительниц» других поэтов.
Поэты-современники Баратынского создавали образы богинь искусства под впечатлением от красоты любимых женщин. Исследователи творчества Евгения Абрамовича утверждают, что его муза – прообраз душевных порывов, а не женщины. Хотя можно провести параллель между музой и женой поэта. Известно, что его супруга Анастасия не отличалась красотой, но обладала незаурядным умом и хорошим вкусом.
Стихотворение впервые увидело мир лишь спустя 6 лет после написания. В 1835 г. его напечатали в «Современнике».
Пафос поэзии Баратынского
Поэт пушкинской эпохи, близко знакомый не только с Пушкиным, но и с поэтами его круга, нередко обращавшийся к темам, мотивам, образам их творчества как «формам времени», Евгений Абрамович Баратынский (нередко его фамилию пишут «Боратынский»; 1800—1844) внес в свою поэзию лермонтовские настроения, остро ощутив приближение эпохи общественных сумерек. Очарованию и иллюзиям эпохи гражданской экзальтации он противопоставил разочарование и безыдеальность эпохи безвременья.
В середине своего жизненного пути и почти у истоков творческого становления он пишет два стихотворения — «Муза» и «Мой дар убог и голос мой негромок…». Это не просто программные произведения или эстетические манифесты, а своеобразные автопамятники, попытка определить себя, свое место в истории и предугадать свою судьбу.
Не ослеплен я Музою моею:
Красавицей ее не назовут…
И далее, на протяжении всего 12-стишия, почти в каждой строке толпятся отрицательные частицы «не» и «ни», трезво фиксируя то, чего нет у Музы поэта. Но в этой череде отрицаний незаметно возникает лик героини, то, чем «поражен бывает мельком свет», — «ее лица необщим выраженьем». И в этом определении заключен весь пафос стихотворения — установка на оригинальность, не бросающуюся в глаза, но глубинно скрытую в тайниках поэтической мысли.
Пафос своей поэзии Баратынский афористически выразил в стихотворении «Всё мысль да мысль! Художник бедный слова!..». Уже первая строка девятистишия — два восклицания, выражающие устойчивость главного образа поэзии, почти ее мирообраза, связанного с приоритетом мыслительного начала и передающего состояние художника, ее «жреца». Сравнивая себя со скульптором, музыкантом, художником, со всеми творцами, тяготеющими к чувственным образам, к пластике форм, поэт-мыслитель боится, что не справится с воссозданием всего многообразия земной жизни:
Но пред тобой, как пред нагим мечом,
Мысль, острый луч! бледнеет жизнь земная.
Поиск языка поэзии мысли, философской лирики — так можно определить направление творческих экспериментов Баратынского. Наследуя традицию русского любомудрия, открытия Веневитинова и Вяземского в области метафизического языка поэзии, именно Баратынский сумел облечь мысль в плоть чувства и поэтического слова, сделать мысль переживанием.
Жизнь Баратынского не богата внешними событиями. Большую ее часть он прожил в кругу своей семьи в подмосковном имении Мураново, проявив себя как рачительный хозяин и изобретатель в сфере архитектурно-инженерной деятельности. Но в ранней молодости было в его жизни событие, которого вполне хватило бы на сюжет романтической поэмы или даже драмы. Учась в привилегированном Пажеском корпусе, он вместе с друзьями, подражая шиллеровским «Разбойникам», совершил кражу, был исключен и разжалован рядовым. Затем последовала служба в Финляндии. Это не могло не сказаться на процессе взросления юного Баратынского: затронуто было самолюбие, пережито унижение солдатской жизни.
Самораскрытие, исповедальность, автобиографизм и даже автопсихологизм тем не менее почти отсутствуют в его поэзии финляндского периода, где он сформировался как поэт. Достаточно прочитать его довольно объемную элегию «Финляндия», чтобы почувствовать, как в ней личные эмоции, «я» певца чем дальше, тем больше погружаются в пространство раздумий о смене поколений, о бездне лет, о мгновении и вечности, о борении с судьбой. Утверждение личной свободы и независимости в потоке истории, перед «законом уничтоженья» и «обетованного забвенья» — вот сфера рефлексии лирического героя элегии.
«Не вечный для времен, я вечен для себя…», «Мгновенье мне принадлежит, // Как я принадлежу мгновенью!», «Я, невнимаемый, довольно награжден // За звуки звуками, а за мечты мечтами» — за этими философскими максимами открывается особое состояние поэта, которое можно обозначить как философскую экзальтацию и автоинтеллектуализм. Свою ссыльную жизнь он осмысляет не как превратности судьбы, а как философию судьбы, как вариант экзистенциальной философии.
Раскрытие мыслительного процесса в центре элегии «Финляндия». И сам топос, и образ ссыльного не больше чем рама для воссоздания этапов, стадий развития философской рефлексии. И если три первых строфы прочно запрятали «я» лирического героя, лишь иногда напоминая о нем притяжательными местоимениями «мой», «мне», «меня», то в заключительной, четвертой строфе «я» вырывается на просторы размышлений о времени и судьбе, провозглашая свое право на автоинтеллектуализм.
Темы
Основная тема стихотворения – скромность. Этим сочинением Е
Баратынский напоминает о весьма важном человеческом качестве, которое должен помнить стремящийся к славе и успеху человек. Наиболее ярко высветить эту тему поэту помогают художественные приёмы
Отрицание позволяет выразить отказ от общепринятых стереотипов. Другое средство выразительности – антитеза. Баратынский противопоставляет ослепительной красоте скромность, которая также способна тронуть сердца людей.
Другая тема – творчество. Автор рассуждает о том, что есть настоящий талант, как ему пробить броню людских сердец. В конце концов, он приходит к выводу, что искренность покоряет людей, уставших от ежедневных упражнений в лицемерии и лжи. Она и есть очищающая сила, которой искусство меняет общество к лучшему.
Анализ стихотворения «Разлука» Баратынского
Произведение «Разлука» Евгения Абрамовича Баратынского – образец короткой романтической элегии, посвященной юношеской любви поэта.
Стихотворение написано в 1820 году. Его автору в эту пору исполнилось 20 лет. Позади потрясение, пережитое им в Пажеском корпусе и круто изменившее его судьбу. Исключенный за дерзкое поведение, он был лишен возможности когда-либо поступить на государственную службу. Оставалась военная, но только солдатом. В тот период родители отправили сына в Смоленскую губернию, где проживал брат отца. Именно в Подвойском Е. Баратынский познакомился со своей дальней родственницей Варей Кучиной. Она же адресат элегии «Разуверение», ставшей позднее известнейшим романсом. Влюбленность казалась мимолетной, но и годы спустя поэт не забыл этого чувства. По жанру – любовная лирика, по размеру – пятистопный ямб с охватной рифмовкой, 1 восьмистишие. Рифмы и открытые, и закрытые. Лексика возвышенная. Стихотворение дышит неподдельной интонацией первой любви. Местоимение «я» переполняет эти строки. Молодой поэт горячо уверяет, что впредь он «словам любви внимать» не будет. «Расстались мы»: так получилось, что его отъезд из имения домой буднично и полностью прервал эти отношения. Однако он благодарит, что, хоть на миг, но эта любовь украсила его жизнь, сделалась ее «очарованьем».
В таком миниатюрном стихотворении, похожем на экспромт в альбом, автор употребляет два восклицания и многоточие. «Лишился всего»: годы, проведенные вдали от дома, многое переменили в его мировоззрении. Дружеское участие девушки было особенно дорого молодому поэту. Расставанье было неизбежно, но подготовиться к нему он так и не сумел. «Исчезло сновиденье!»: юноша сетует, жалуется, хотя умом и понимает, что слишком много он мечтал. В этом восклицании чувствуется упрямая натура молодого поэта. «Унылое смущенье»: в этом эпитете чудится упрек на недогадливость девушки. Пожалуй, он предпочел бы более романтическое прощание. «От счастья моего»: он уже привык считать свое чувство счастьем, черпать в нем силы, вдохновенье, связывать с ним свою дальнейшую судьбу. Эпитеты вполне традиционны: краткий миг, унылое смущенье. Тавтологический повтор: дышать дыханьем. К этому ряду можно отнести повтор однокоренных слов: сон-сновиденье. Дважды повторяется и слово «любовь».
Стихотворение «Разлука» — пример ранней лирики Е. Баратынского. Поэт дважды публиковал его на страницах журналов и включил в сборник своих стихов.
—————
—————
—————
Конец стихотворения – все стихи в оригинале.
Стихотворная библиотека. Становитесь участником и публикуйте свои собственные стихи прямо здесь
Стихотворное чудовище – многоязычный сайт о поэзии. Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках, начиная с английского, а также публиковать свои стихи на доступных языках.
Poetry Monster, 2021. Стихи на английском.
Найти стихотворение, читать стихотворение полностью, стихи, стих, классика и современная поэзия по-русски и на русском языке на сайте Poetry.Monster.
Read poetry in Russian, find Russian poetry, poems and verses by Russian poets on the Poetry.Monster website.
Блог редактора Poetry Monster о политике, экономике, русском языке
Внешние ссылки
Yandex – лучший поисковик на русском языке
Qwant – лучий поисковик во Франции, замечателен для поиска на французском языке, также на других романских и германских языках
Художественные приемы
Во время написания стихотворения Евгений Баратынский использовал немного средств выразительности. Но это не влияет на благозвучность произведения. Поэт, словно скульптор, идеально построил свое стихотворение, сочетая слова и рифмы, поэтому оно получилось прекрасным. Автор использовал:
- метафоры — «не ослеплен я музою своею», «влюбленною толпой не побегут», «игра глаз», «поражен бывает мельком свет»;
- эпитеты — «блестящий разговор», «спокойная простота», «едкое осужденье», «небрежная хвала».
Автор также задействовал отрицание в описании образа музы. В начале произведения он говорит о ней, рассказывая о том, каких качеств у нее нет. Сначала может показаться, что Евгений Абрамович указывает на недостатки своей вдохновительницы.
Тезисы
Цель нашего доклада – прокомментировать
стихотворение Баратынского «Фея» («Порою ласковую Фею…»; опубл. 1830) в
контексте эволюции его поэтической системы, а с другой стороны – показать связь
этой миниатюры с тенденциями в философской лирике рубежа 1820-х – 1830-х гг.Литературные источники и идейно-философские
истоки лирики Баратынского 1828—1835 гг. изучены в значительно меньшей
степени, чем их биографический контекст. Так, стихотворение «Фея» традиционно
рассматривалось исследователями в связи с возможной адресацией А. Ф. Закревской
и авторской датировкой 1824 г. (тогда как первая публикация относится только к
1830 г., и стихотворение могло быть написано в 1828–1829 гг.).
Косвенное подтверждение более
поздней датировки дает мотивное сопоставление «Феи» с «философскими» стихотворениями
Баратынского 1828–1835 гг., в которых важное место занимают мотивы пустого
обольщения мечтой, разрушения иллюзии, неизбежности победы рационального и
невозможности счастья («Чудный град порою сольется…», «К чему невольнику мечтания
свободы?..» и мн. др.)
Примечательно также, что этот мотивный комплекс в
сочетании с образом феи встречается в лирике и публицистике конца 1820-х гг.:
например, в стихотворениях «Две Феи» М. А. Дмитриева и «В Альбом»
неизвестного автора (подпись: **), опубликованных в журнале «Московский
вестник» в конце 1828 – начале 1829 гг., а также в одном из рассуждений о
современной литературе в журнале «Вестник Европы» (1828. №21).
Хотя стихотворение Дмитриева уже
попадало в поле зрения исследователей лирики Баратынского конца 1820-х гг. (см.
статью И. Л. Альми «О творческой позиции Е. А. Баратынского
конца двадцатых – первой половины тридцатых годов XIX века» (2002)), с «Феей»
оно напрямую не сопоставлялось. Между тем выявление этих сходных мотивов в
лирике конца 1820-х гг. позволяет показать, на каком фоне могли прочитываться
стихотворения Баратынского (и в том числе «Фея») современниками.
Таким образом, обратившись к
ближайшему литературному контексту, мы постараемся указать на возможные
интерпретации образа феи и темы разрушения иллюзии в лирике конца 1820-х гг.
Подробно останавливаясь на стихотворениях Баратынского конца 1820-х – начала
1830-х гг., мы также постараемся показать важность этого периода как
переходного в его лирике, наметив основные векторы эволюции в творческой
системе поэта.
Тема и основная мысль
При проведении анализа необходимо действовать последовательно, по плану. Сначала следует рассмотреть тематику и основную мысль произведения, его жанр и композицию, основные изобразительно-выразительные средства, которые автор использует для лирического монолога. Это поможет разобраться в том, что хотел донести до читателей поэт.
Основная тема, которую затрагивает Баратынский в произведении, — кто такая муза, божество, дарующее вдохновение, чем она примечательна, какие черты можно отметить в ее образе. Он полагает, что она божественна, не имеет ничего общего с обычными земными женщинами. Он сознательно рисует образ, лишенный привлекательности, его божество «красавицей не назовут». Но главная ее ценность — не внешнее великолепие. Она обладает уникальной способностью наделять творческих людей умением создавать произведения искусства, которым суждено навсегда остаться в сердцах поклонников.
Главная идея, которую поэт хочет донести до своих читателей, заключается в том, что творчество — процесс сложный, не имеющий ничего общего с теми благами, которые дарует общество. Поэт часто оказывается непонятым светом из-за того, что его муза для остальных непримечательна и неинтересна.
С первых строк рисуется образ музы, которая не входит в классические каноны красоты. Она не способна влюблять в себя толпы юношей, не отличается кокетством, не ведет светские разговоры. Но всего этого лирический персонаж от нее и не ждет, она ценна для него тем, что помогает в написании произведений. Особенности образа у Баратынского:
- Ее лицо выделяется из толпы.
- Речи ее просты и спокойны.
- Даже светское общество не сможет осудить ее.
https://youtube.com/watch?v=ROOjEYtc9H8
Анализ стихотворения Евгения Баратынского «Элегия»
Для Евгения Абрамовича Баратынского путь к творчеству был тяжелым и тернистым. Выходец из обеспеченной, аристократической среды – казалось, все дороги перед ним открыты и ждет его хорошая должность, высокий чин и безбедное будущее.
Выгнанный за невинную юношескую шутку из Пажеского корпуса, Евгений Баратынский навсегда потерял возможность поступить на государственную службу, а в военном деле мог претендовать лишь на звание рядового.
Юноша испытал на себе и раскаяние, и муки совести. Тогда, чтоб как-то искупить свою провинность перед семьей Евгений решается на отчаянный шаг и вступает в Егерский полк. В течении девяти лет, будущий поэт познавал солдатскую жизнь, там же, на службе родились и первые его сильные стихи.
Полк в котором служил Баратынский каждое лето прибывал в Санкт-Петербург для несения караула. Именно в столице огранился алмаз таланта великого поэта. Здесь он знакомиться с выдающимися литераторами того времени, начал бывать на литературных чтениях и нашел верных и преданных товарищей, к воспоминаниям о которых и возвращает нас стихотворение «Элегия». Евгений Абрамович был крепко дружен с Дельвигом, Рылеевым, Кюхельбекером, Бестужаевым и Пушкиным.
В среде молодых поэтов того времени было принято писать лирические стихотворения в жанре «элегия». И ни у кого так не получалось передать в лирике столько образов, мыслей и чувств, как у Евгения Абрамовича Баратынского. Друзья отмечали необычайную философичность, чувственность и психологичность его произведений.
Пушкин прозвал его «Гамлет-Баратынский» и полностью охарактеризовал творчество поэта в своем романе в стихах «Евгений Онегин», назвав его «певцом пиров и грусти томной».
Ключевыми в творчестве Евгения Баратынского стали элегии «Ропот», «Разуверение», «Поцелуй», «Признание».
«Элегия» Баратынского — это, в первую очередь, философские размышления автора бы дружбе, скоротечности времени, разочаровании и распаде. Но в то же время данная элегия хранит в себе и теплоту прежних чувств, сожаления об утраченном нежном друге, который будет в бесчувственном забвенье глядеть на зыби синих волн.
И сам поэт будет с тоской, но в то же время, с облегчением смотреть в даль своих минувших дней, на то как уплывает и растворяется в памяти давно отбывший дружний челн.
«Разуверение» Е.Баратынский
«Разуверение» Евгений Баратынский
Не искушай меня без нужды Возвратом нежности твоей: Разочарованному чужды Все обольщенья прежних дней! Уж я не верю увереньям, Уж я не верую в любовь И не могу предаться вновь Раз изменившим сновиденьям! Не заводи о прежнем слова, И, друг заботливый, больного В его дремоте не тревожь! Я сплю, мне сладко усыпленье; Забудь бывалые мечты: В душе моей одно волненье, А не любовь пробудишь ты.
Анализ стихотворения Баратынского «Разуверение»
Мать Евгения Баратынского была фрейлиной императрицы Марии Федоровны, поэтому будущий поэт в подростковом возрасте был определен в пажеский корпус. Его родители рассчитывали, что юноша сделает блестящую карьеру при дворе, однако он не оправдал этих надежд и за многочисленные шалости был исключен из воспитанников этого учебного заведения. Однако этим наказание не ограничилось, и 15-летний Баратынский вскоре был извещен о том, что отныне он может связать свою жизнь лишь с военной службой.
Так или иначе, но к 1821 году, когда было написано стихотворение «Разуверение», вчерашний паж превратился в бледного молодого человека с горящим взором, который слыл среди дам настоящим сердцеедом. Получив звание унтер-офицера, Баратынский снимал квартиру вместе с Дельвигом, и друзья по вечерам нередко сочиняли стихи, скрашивая таким нехитрым образом свой досуг. О том, кому именно посвящено стихотворение «Разуверение», история умалчивает. Однако очевидно, что с той, кому адресовано это рифмованное послание, Евгения Баратынского когда-то связывали очень теплые и нежные чувства. Впрочем, ветреный молодой человек очень быстро охладевал к своим избранницам, которые недоумевали, чем же вызваны такие перемены. Объяснялось все просто: поэту нравилось влюблять в себя барышень, после чего он терял к ним всякий интерес.
Стихотворение «Разуверение» — яркий тому пример. В нем автор пытается убедить неизвестную особу в том, что он уже не верит в любовь. Обращаясь к избраннице, он просит ее: «Не искушай меня без нужны возвратом нежности своей». Что именно произошло между влюбленными – неизвестно. Однако это была не просто размолвка, а достаточно крупная ссора, во время которой девушка, по-видимому, уязвила самолюбие Баратынского своею холодностью и надменностью. Поэтому поэт решил поставить точку в этом романе, хотя его избранница была уверена, что все обойдется. Но, увы, по мнению поэта, к прошлому нет возврата, и он просит любимую: «Слепой тоски моей не множь». Автор явно разочарован, он не привык, чтобы с ним поступали подобным образом. И, в то же время, его самолюбие удовлетворено, потому что именно возлюбленная сделала первый шаг к примирению. Но она не нужна поэту, который давно уже расстался с иллюзиями. Поэтому признается: «В душе моей одно волненье, а не любовь пробудишь ты». Отвергая избранницу, Баратынский, тем не менее, остается в ней предельно искренним и не утрачивает чувства собственного достоинства.
Образы и символы
- В стихотворении представлен образ музы скромной, непримечательной. Поэт, выдумывая своего персонажа, идёт от противного, многократно обращается к отрицаниям. К моменту написания этого лирического стихотворения традиционный образ вдохновительницы уже сложился. Но Баратынский настаивает, что муза может быть и иной: без склонностей, дара и неописуемой красоты. Однако же и такой служительницей Аполлона «поражен бывает мельком свет».
- Свет здесь обозначает общество, читающую публику, на которую ориентировано творчество автора. Любой поэт нуждается в признании, но его пытаются добиться чаще всего посредством чего-то помпезного, грандиозного. Лирический герой Баратынского, напротив, прост, практически посредственен. И всё же добивается своего.
- Муза – символ творчества. Без неё, как считалось в XIX веке, невозможно создать вообще ничего. Слова не будут приходить на ум, а перо будет выпадать из руки.
Ключевые слова, аннотация
В докладе стихотворение Е. А. Баратынского «Фея» рассматривается в литературном контексте конца
1820-х гг. Мотивы обольщения мечтой и невозможности счастья сближают
стихотворение не с любовной, а с философской лирикой. Кроме того, этот мотивный
комплекс находит параллели как в поэзии, так и в литературно-критических
сочинениях конца 1820-х гг., почти не привлекавших внимания исследователей.
Таким образом, анализ журнального контекста и сопоставление с другими
стихотворениями Баратынского 1828–1835 гг. позволяют показать векторы
эволюции философской поэтики Баратынского в этот период.
Творчество Е. Баратынского
По мнению многих литературоведов, основные линии творчества Баратынского были параллельны творчеству Пушкина: оба начали подражанием господствующим образцам начала века — эротико-элегической поэзии Батюшкова, элегиям Жуковского; оба прошли стадию романтической поэмы; наконец, последний период в творчестве обоих окрашен отчетливым реалистическим стилем письма. Но при сходстве основных линий поэтический стиль Баратынского отличается замечательным своеобразием — «оригинальностью», которую тот же Пушкин в нем так отмечал и ценил («никогда не тащился он по пятам свой век увлекающего гения, подбирая им оброненные колосья: он шел своею дорогою один и независим»).
Как уже было сказано выше, юношеская ошибка и ее последствия наложили сильный отпечаток на судьбу поэта: его творчество отличается резким индивидуализмом, сосредоточенным одиночеством, замкнутостью в себе, в своем внутреннем мире, мире «сухой скорби» — безнадежных раздумий над человеком и его природой, человечеством и его судьбами.
Есть бытие; но именем каким Его назвать? Ни сон оно, ни бденье; Меж них оно, и в человеке им С безумием граничит разуменье. Он в полноте понятья своего, А между тем как волны на него, Одни других мятежней, своенравней, Видения бегут со всех сторон: Как будто бы своей отчизны давней Стихийному смятенью отдан он; Но иногда, мечтой воспламененный, Он видит свет, другим не откровенный.
(«Последняя смерть», 1827 г., отрывок).
Внешний мир, природа для этой лирики — только «пейзажи души», способ символизации внутренних состояний. Все эти черты выводят Баратынского за круг поэтов пушкинской плеяды, делают его творчество близким и родственным поэзии символистов. В то же время, в силу сохранения экономической связи с дворянством, Баратынский, как никто из поэтов плеяды, ощущает свою близость с «благодатным» XVIII веком, — «мощными годами», — периодом высшего сословного расцвета дворянства; он ненавидит надвигающуюся буржуазно-капиталистическую культуру:
Век шествует путем своим железным; В сердцах корысть, и общая мечта Час от часу насущным и полезным Отчетливей, бесстыдней занята. Исчезнули при свете просвещенья Поэзии ребяческие сны, И не о ней хлопочут поколенья, Промышленным заботам преданы.
(«Последний поэт», 1835 г., отрывок).
Наряду с элегиями, излюбленными жанрами Баратынского являются характерные «малые жанры» XVIII в.: мадригал, альбомная надпись, эпиграмма. Рационалист, ищущий преодоления своего рационализма, «декадент» по темам и специфическому их заострению, символист некоторыми своими приемами, архаист по языку, по общему характеру стиля — из таких сложных, противоречивых элементов складывается цельный и в высшей степени своеобразный поэтический облик Баратынского, «не общее выраженье» — которое сам поэт справедливо признавал своим основным достоинством.
Не ослеплен я Музою моею: Красавицей ее не назовут, И юноши, узрев ее, за нею Влюбленною толпой не побегут. Приманивать изысканным убором, Игрою глаз, блестящим разговором, Ни склонности у ней, ни дара нет; Но поражен бывает мельком свет Ее лица необщим выраженьем, Ее речей спокойной простотой; И он, скорей чем едким осужденьем, Ее почтит небрежной похвалой.
(«Муза», 1829 г.).
Лирика Баратынского 1826-1834 г.г. приобретает все более философский характер. В лирике этих лет звучат элегические раздумья о роли поэта и поэзии, о судьбах человечества и искусства, о жизни и смерти, о человеческих страстях и законах вечной красоты…
В 1842 г. Баратынский издает последний сборник стихов «Сумерки», в который вошли стихи, написанные в 1834-1841 г.
Несколько особняком от лирики Баратынского стоят его поэмы, заслоненные от современников творчеством Пушкина.
Глубоко своеобразная поэзия Баратынского была забыта в течение всего столетия, и только в самом его конце символисты, нашедшие в ней столь много родственных себе элементов, возобновили интерес к творчеству Баратынского, провозгласив его одним из трех величайших русских поэтов наряду с Пушкиным и Тютчевым.
Всем известен и многими любим классик русской литературы Евгений Абрамович Баратынский. Биография писателя насыщена множеством различных событий, связанных с частыми переездами и долгой разлукой с родиной. Именно этим ярким моментам жизни автора посвящена наша статья.
История создания
В 1829 году Евгений Абрамович написал анализируемое стихотворение. К этому моменту 29-летний Баратынский уже успел заслужить первую славу: он выпустил сборник стихотворений и издал три поэмы. Все эти работы были тепло приняты публикой и критиками. Поэтическая деятельность заставила мужчину задуматься, что же собой представляет творчество, какова его роль. В годы жизни Баратынского фонд русской литературы пополнился множеством стихов о музе. Эта тема тревожила многих поэтов, среди них были Жуковский, Пушкин, Фет. Обращались к ней и творцы, которые жили гораздо позже Баратынского, например, Бунин и Блок.
Евгений Абрамович также предавался размышлениям о божественном начале поэзии и великой роли творца. Однако его муза была не такой, как у других творческих людей. Поэты времен Евгения искали музу, вдохновляясь красотой и душевной составляющей своих возлюбленных. У Баратынского же, судя по всему, она была плодом его воображения. Но все-таки между его музой и женой было определенное сходство. Как известно, супруга поэта Настасья Энгельгардт не была красавицей, зато у нее был острый ум и хороший вкус.
Жанр, размер, направление
Эпоха романтизма рассматривала способность к созданию произведений искусства, в частности к написанию стихов, даром свыше. Поэт воспринимался как проводник между миром людей и божественным. В то время считалось, что творение – плод вдохновения, которое дарят музы. А эта традиция восходит ещё к античности. Многие авторы пушкинской эпохи пытались описать акт творчества, среди таких «объяснений» и находится произведение Е. Баратынского.
В жанровом отношении «Муза» наиболее близка к лирическому стихотворению, предполагающему зарисовку, поэтическое высказывание небольшого объёма. Стихотворный размер – ямб.
Жанр и композиция
Произведение относится к эпохе романтизма. В этот период многие творцы считали способность создавать прекрасное, в том числе и стихотворения, Божьим даром. Поэт воспринимался как связующее звено между миром людей и Всевышним. Немало авторов эпохи пытались описать природу творчества и процесс его создания. К таким объяснениям относится и работа Евгения Абрамовича.
По жанру стих считается элегией, ведь в нем автор предается размышлениям о вечной проблеме. Размер стихотворения — пятистопный ямб. Баратынский использовал перекрестный и параллельный тип рифмовки. Он задействовал в стихе мужскую и женскую рифму.
Лирическое произведение представлено в виде монолога лирического героя. В анализе стихотворения Баратынского следует отметить, что его композицию невозможно выделить, потому что текст целостен, в нем нет деления на строфы или по смыслу. Во всех строках стихотворения автор постепенно раскрывает образ музы. Этим произведение похоже на стихотворение «Разуверение», по анализу которого видно, что оно также целостно и описывает девушку, покорившую поэта.